- ДАВАЙ, ТВАРЬ! БЕЙ. БЕЙ, ЁБАНАЯ ШЛЮХА! - крик, вырывающийся из твоей глотки, заставляет жёлтую флаффи-самку на первых месяцах беременности зажмурить влажные от слёз глазки и попытаться прикрыть их кожистыми копытцами. Не так быстро, тварь. Со свистящим звуком, который знаком всем людям, осиновый прутик бьёт по передним конечностям самки, оставляя на них красно-синие полосы: синие от расцветки флаффи и красные от крови.

- НИЕЕЕЕТЬ! НЕ ХОТЕТЬ ДЕВАТЬ БОВЬНО ДЕТЬККЕЕЕЕ-ЭЭ-ЭЭ!
Крики, в которых сквозит отчаяние и боль, которая не сравнится даже с миллионами узников концлагерей нацистов и отряда 731, режет твои уши, словно скрип металла по стеклу или трение пенопласта. Тебя передёргивает от отвращения. Занеся руку как можно выше, ты обрушиваешь несколько ударов на лапы флаффи с такой силой, что осиновый прутик превращается в дугу. Новые красно-синие разводы появляются на её конечностях. Кажется, ты перестарался: теперь самка не может шевелить передними ногами.
- Новки не флушают маматьку - Слабо произносит тупая биоигрушка - Новки не будуть девать бо-бо детьке.
- Не можешь шевелить "ножками"? Так жри его, сука! - Снова твой повелительный голос вырывается из глубин твоего нутра.

Ты берёшь самку за голову и, надавив с силой на углы нижней челюсти, открываешь ей рот. Держа её таким образом, ты тащишь её по кровавому следу, тянущемуся от самки в сторону вашего движения. Ты вдавливаешь её мордочку в поверхность стола с такой силой, что влажный носик трётся о дерево, оставляя более светлый кровяной развод по направлению старого. Передние конечности с хрустом ломаются, но флаффи не теряет сознания. Не теряет она и способности осознавать происходящее.
Жеребёнок, совсем недавно перешедший на взрослую пищу, ползёт от неотвратимой страшной смерти, настигающей его. Он лишён кожного покрова на задних ногах, а сухожилия и мышцы перерезаны так, что он не может согнуть задние конечности. Приходится волочить их по дорожке из соли, которая въедается в оголённое мясо. Он помнит свою мамочку. Мамочка хорошая, но почему, почему, великий ФЛАФФ, она не может дать бобошки злому человеку? Почему она позволяет ему брать себя за головку и тянуть к тебе, открыв ей ротик? Зачем плохой человек делает ей большие бобошки?

Рот тупой твари смыкается на позвоночнике жеребёнка. Конечно, он слишком слаб, чтобы хотя бы прорвать кожу, но ты помогаешь мамочке, сдавив её голову руками настолько, что ломаешь ей нижнюю челюсть. Чёёрт! Позвоночник перекусить не удалось. Хорошо, есть ещё один метод: продолжая держать её уже сломанную челюсть на позвонке жеребёнка, ты неистово мотаешь головой флаффи-самочки в разные стороны. О, да! Кожа жеребёнка рвётся, обнажая розовую плоть с белыми проблесками костей. Всё это тут же заливается алой кровью, но жеребёнок продолжает ползти, шепчя "Маматька, беги, маматья, я вюбвю тевя..." Почему этот выродок так выражается?! Что значит "Я тебя люблю? " Флаффи НЕ МОГУТ ЛЮБИТЬ!!! Или, он хочет полюбить мамочку как-то особо? Да, это ты можешь устроить. Половина виагры, насильно запиханная в рот жеребёнку, поможет это сделать.

Через десять минут ты берёшь этого ублюдка со вставшим хером за его хер и насилуешь его тупую мамашу, продолжая ломать ей кости конечностей.
- ДЕТЬКА, ПОСЕМУ, ЗА ФТТТЁЁЁЁ?!!
- МЯМЯ, ЭТЁ НИ ДЕТЬКА, ЭТЁ ПВОХОЙ СЕЛОВ...
Он не успевает договорить, ведь ты сворачиваешь скотине его шею.
Взяв шило, ты нагреваешь его до розового цвета на газовой конфорке. Сейчас мы будем делать аборт.
Ты слышишь шипение и запах горелого мяса, исходящее из влагалища самки, когда раскалённое шило проникает в её матку.
Жгучая, рвущая боль, затмевающая всё на свете, спасение от которой лишь потеря сознания (ах, это недоступное удовольствие для пушистиков) от хвоста до кончика носа пронизывает самочку. Вы когда-нибудь пробовали воткнуть раскалённое шило себе в плоть? Впрочем, это не важно. Ты достаёшь на игле шила дымящиеся, ещё не полностью сформировавшиеся тела маленьких флаффиков и с размаху засаживаешь их твари в глотку, разумеется, проткнув ей рот так, что наконечник шила выходит из её затылка. Странно, но она до сих пор жива.
Ты втираешь навоз в её раны и подвешиваешь разноцветную мразь над полом.

Гниение самки распространяется от тех мест, куда ты втёр навоз, не по дням, а по часам. Через три часа её конечности отпадают, не выдержав гнойного расплавления тканей. Через пять часов гниль захватывает всю нижнюю половину туловища до кишечника. Ты же не можешь допустить, чтобы она умерла раньше времени? Ножницами ты пытаешься отделить нижнюю часть туловища от верхней, но ножницы тупые и больше рвут воспалённую плоть, чем режут. Флаффи даже не кричит, она хрипит. Хрипит, как свинья, которой перерезают глотку. Но она до сих пор жива...
Повешение прервёт наконец-то её мучения. Зачем ты всё это проделал? Всё очень просто: детей надо как-то занять на длительное время, а мучения флаффи, нравятся всем нормальным людям. И снова ты получишь премию, как лучший воспитатель месяца. А мат? А что мат? Твои детишки и сами умеют ругаться.

КОНЕЦ, ёбана.