Успешный запуск космического корабля Илоном Маском вызывал сильный резонанс и породил волну патриотических истерик в социальных сетях. Перед лицом «внешней угрозы» (американской ракетной промышленности), «Ein Volk» забывает про внутренние разногласия и сливается в едином экстазе «догнать и перегнать». В этом месте появляется сакральное «мы», а все, что из этого «мы» вытекает, продолжает свое движение в хорошо нам знаком русле ресентимента и личного унижения.

Однако, make no mistake: если в связи с запуском американского комического корабля хотя бы в самом отдаленном уголке своей души вы ощутили, что вас это задевает, то вы попросту должны отдавать себе отчет в том, что это место в вашей душе целиком и полностью занято пережитками советского патриотизма.

Чтобы это понять, достаточно лишь прояснить для себя некоторые исторические и социологические нюансы этого самого советского патриотизма. На момент смерти Сталина, 60% населения страны составляли крестьяне, которые существовали на грани нищенства, т.к. работали на государство бесплатно (или за трудодни), были привязаны, поскольку не имели паспортов и жили только за счёт того, что вели приусадебное хозяйство с которого платили огромные налоги. Однако, пусть цифра 60% не вводит вас в заблуждение, поскольку она отражает лишь формальную диспозицию города и деревни, то есть если населённый пункт имеет статус города, то все его жители автоматически считаются горожанами, что, по сути, малоинформативно, если мы хотим составить представление о социальной структуре среднего советского города.

Две главные тенденции советской урбанизации, которые шли навстречу друг другу — это историческое отсутствие городской культуры на большей части старой России, а так же крайне низкое качество этой самой советской урбанизации. Старые городские классы по типу интеллигенции и пролетариата были уничтожены гражданской войной, голодом и террором, а новоприбывшие крестьяне заполняли собой бараки, а так же разные суррогаты индивидуального жилья, типа землянок и мазанок, а также традиционных крестьянских изб на три окна. Эти жилища, как не трудно догадаться, не имели никаких удобств и коммуникаций — ни света, ни воды, ни канализации. То есть, не считая нескольких культурно-экономических центров, советские города были простым продолжением традиционной деревни.

Написанное выше вставлено сюда не затем, чтобы в очередной раз посмаковать какая рашка-говняшка, но затем, чтобы вы как следует поняли какого уровня задачу ставили перед собой в революционные годы большевики, когда они объявили своей целью модернизировать традиционную крестьянскую общину страны с населением 150 млн человек, из которых 4\5 приходилось на долю этих самых крестьян. Изучение трудов большевистских вождей показывает, что их представления не имели и налёта реалистичности. Как оказалось, этот процесс не был ни быстрым, ни линейным. По сути, этот процесс остаётся незавершенным и по сей день. Однако, данный вопрос не является предметом нашего исследования, так что углубляться пока не будем.

И вот народ, который только начал выходить из своей своего доисторического состояния, отмываться от грязи средневекового невежества, помыкаемый тиранами и тащащий в своем обозе устоявшийся тоталитарный режим, оказался на пороге космической гонки. Рациональных оснований у народов населяющих Союз считать проект советской космической программы своим примерно столько же, сколько было у жителей Древнего Египта считать своим проект 150-метровой усыпальницы посреди пустыни. В обоих случаях решение фараона всего лишь означало повышение норм эксплуатации государственных рабов. Согласитесь, крайне трудно представить, чтобы в государстве с богатыми эгалитарными традициями, гражданским обществом и демократическим представительством, народные избранники могли бы путём общественной и парламентской дискуссии убедить кого-либо в необходимости тратить огромную часть национального дохода на ракеты и пушки, пока большей части населения было банально нечего жрать, не говоря уже про жилища и личное потребление.

Небольшим проблеском станут только лишь 1970-е годы, когда хищническая добыча углеводородов на сибирских месторождениях в сочетании с высокими международными ценами даст временный приток твёрдой валюты — этот период в последствии одни будут называть развитым социализмом, а другие застоем. Поэтому, надо чётко самим себе сказать: советская космическая программа является проектом коммунистического тоталитарного режима, который со своим народом находился в таких же отношениях, в которых колонисты в колониях находились с туземным населением, а так же то, что единственный мостик, который пытается соединить туземцев с их тоталитарным режимом — это крестьянский общинный патернализм, на который и обопрётся советский патриотизм, который, в свою очередь, станет основой модернового российского национального нарратива, и пережитки которого заставляют сегодняшних жителей РФ искать позитивную самоидентификацию в давно протувших мифах советского тоталитаризма.

P.S. В качестве лучшего апостола старой веры выступил экс-олигарх Михаил Ходорковский, который наиболее полно вобрал в себя все противоречия кризиса советской идентичности и тем самым наиболее полно запечатлел идейную тупиковость одного национального проекта, неспособного существовать вне советской парадигмы.