Как древний русский мужик родину свою защищал

Раньше было как: мужичье на Руси, когда враг шел землю захватывать, да жен угонять, выходило в чисто поле с луками и в землю их ставили плечами нижними, объединяясь таким образом в единую систему мужик-лук-земля. Луки те были непростые, а делались из цельных дубов специальных а тетивы были тянутые из жил, добываемыми Ермаком из китов-левиафанов, которые жили вдоль берегов Сибири. Стрелы тоже использовались непростые, а полые, со ртутью внутри. И вот стоял такой мужик, единый с землей русской и сжимал рукой крепкой лук тридцати пудовый, да стрелы ртутные готовил. А вдалеке враг идет, землю попирая. Кладет мужик стрелу на полочку, которую жена ему из бороды его же сплела, да тянуть тетиву начинает. Трещат жилы, земля под ногами выть начинает от тяжести великой, пот течет со лба мужика, ртуть в стреле перетекает. Тяжело мужику, но мужик терпит- держит тетиву, ждет, пока враг поближе подойдет. И как подходит враг на дистанцию задуманную, так мужичье тетивы спускают- летят стрелы ртутные, врагов насквозь прошивая, землю Руси отчищая, врагов на века изгоняя. На том и держалось то, Русь наша. Это уже потом, когда мужик придумал пороха делать, добывая сажу, серу и селитру из бороды своей, от луков многопудовых отказались в деревнях и то не во всех.
Пороха пошли у мужика русского волею случая. Был мужик такой, уже из летописи временных лет стерлось его имя, но вроде в деревне его Герасимом величали, была у него собака еще, как собаку звали летописи умалчивают. да и не важно это. Жил Герасим этот на отшибе в деревне своей, ловил гадюк всяких и масло змеиное получал. И вот спит мужичье, жен крепко обнимая да так бахнуло ,что витражи из хат мужиковских повылетали разом все. Вышли мужики, видят- а у герасимовского то дома на отшибе крыши нет, да змеиное масло по всей деревни разлетелось. И сидели мужики днями и ночами, гадая, что же произошло. Не давала покоя им эта тайна взрыва дома герасимового, пока один мужичок хитрый ее не разгадал. А дело было так, бобыль Герасим бороду имел длинную-длинную, метр с лишним, да не слишком то и следил он за ней то, крошки от еды смешивались в ней, да сажа от печи чернотопной скапливалась. А ночью так как Герасим был мужик одинокий, он на демонов, которые в те времена рыскали по ночам на земле то Русской нашей, охотился, а точнее морду он упырям поганым бил. И вот мешалась сажа у Герасима в бороде с селитрой, что проступала на перепревших остатках еды в бороде его, да с серой от борьбы полуночной с демонами преисподненскими. Терлось все это в бороде у него, перетиралось, смесь горючая шибко образовалась. А тут ночью герасим папиросу решил покурить и так вот и жахнула то борода то его, все окна в деревне повыбивала. Вот так оно и произошло.
Мужичье, поняв силу сокрытою в бородах их, начало пороха в погребах хранить. А что бы пороха были, есть надобно было много, что бы силитра росла. Топить печь чернотопную каждый день, хоть летом, хоть зимой. Да и демонов бить то надо было, так кстати всю нечисть вывело мужичье деревенское с земли то русской, потому у нас сосквочи не бегают, да леших всех повыбивали из лесов диких наших. Так мужик и обрел пороха свои. Потом уже, когда в пищалях применять их стали, так монголы и перестали на Русь-матушку нападать, потому как пищали били далеко и сильно, хоть из деревни мог мужик стрелять, ели порохов много было у него, а порохов у мужика русского всегда было в запасе, на том Русь и держалась наша. Одна лишь беда была- отдача столь сильная была, такая, что мужика на сто метров отбросить могло, но это уже другая история.